Одна из тем, которую мои знакомые любят обсудить со мной как лингвистом, - мат. Спрашивают, как правило, как я отношусь к мату и как к нему нужно относиться. Это, конечно, два разных вопроса, но ответ, в общем-то, один.

Человек, который знает меня относительно неплохо, первого вопроса задавать не будет. Ибо «я матом не ругаюсь, я матом разговариваю». Что примечательно, многие не считают это недостатком. Впрочем, осуждать человека за употребление нецензурной брани – лицемерие и ханжество. Покажите мне человека, который никогда не матерится, и пусть он первым бросит в меня камень. Не буду растекаться мыслью по древу на тему того, что это свойство психики и что русский человек без крепкого словца – «что свадьба без невесты». О том, что мат изначально вовсе матом и не был, а просто обозначал определенные части человеческого тела, теперь уже знают все (или почти все). Как и о том, что слова эти обладали мощным энергетическим зарядом, так что употреблялись для защиты от всяческих злых сил природы, в которые древний человек верил (а многие верят и по сей день). Это вообще одна из проблем русского языка: у нас нет адекватных слов для номинации некоторых частей тела. Те, что имеются, либо вульгарны, либо до смешного нелепы, либо являются сухими медицинскими терминами, которые в бытовом общении использовать как-то неуместно. Вообще, чем более запретна та или иная тема, тем сложнее о ней разговаривать – недостает подходящих слов и выражений. Ну, собственно, такой недостаток и является следствием ее табуированности. Так что гласность и свобода слова у нас, может, и есть, но говорить на некоторые темы до сих пор удается с трудом.

Теперь о том, как «надо» относиться к мату. Подобные «как надо» любой уважающий себя лингвист усваивает еще на первом курсе, когда ему, еще зеленому и неоперившемуся, после заучивания школьной программы дают прочитать статью А. М. Пешковского «Объективная и нормативная точка зрения на язык». Нормативной точки зрения, как правило, придерживается наивный носитель языка (наивный здесь характеристика не оценочная, а указание на то, что человек этот далек от лингвистики как от науки). Он хорошо (или не очень) усвоил школьную программу, знает, как правильно и неправильно писать и говорить. Обычно такой человек громче всех кричит, что кофе должен быть мужского рода и никак иначе. Короче говоря, нормативная точка зрения на язык предполагает, что человек довольно хорошо осведомлен о существующей норме и потому резко критикует любые от нее отклонения. Что, к слову сказать, не есть правильно. Правильнее (и объективнее) будет не оценивать факты языка, а воспринимать их как данность. Если кофе всё чаще ведет себя как существительное среднего рода, значит, на это есть свои причины, и наша задача – их найти. Да, норма необходима, но любой лингвист прекрасно понимает, что она изменчива и консервативна. Иначе говоря, норма, зафиксированная в словарях и грамматиках, «не успевает» за реальным состоянием языка. Если мы заглянем в словарь середины прошлого века, то он, скорее всего, сочтет употребление слова кофе в среднем роде недопустимым или нежелательным. Но за несколько десятилетий норма вполне могла измениться (под влиянием употребления, кстати), и теперь мы имеем все основания считать кофе существительным среднего рода. Есть и другие, собственно языковые, причины для такого заключения, но не об этом речь. Те же две точки зрения, объективная и нормативная, существуют и в отношении нецензурной лексики. Если вкратце, то раз этот пласт лексики до сих пор занимает прочные позиции в речи и в языковой системе, значит, его функции незаменимы. И значит, нельзя просто так взять и запретить ругаться матом. Относиться можно по-разному – выбирайте более близкую точку зрения. Но помните, что одна из них заведомо считается более правильной (к этому тоже можно относиться по-разному).

И вот еще что интересно на тему всё того же мата. Стоит иногда посещать лекции по риторике, случается обсуждать весьма любопытные вещи. Говорили о литературном языке, его особенностях и отличиях от языка разговорного. Речь шла, в частности, о том, что литературная речь – речь отрефлексированная, говорящий полностью контролирует то, о чем говорит и как он это говорит. В том числе рефлексирует и по поводу используемой нецензурной брани. В пример, конечно, приводился солнце русской поэзии, который позволял себе в личной переписке вставить крепкое словцо. Но, в общем-то, любой говорящий на литературном языке может себе позволить выражаться, ибо рефлексирует по поводу своей речи. А значит, мат необходим для осуществления интенции говорящего, его коммуникативной задачи. Значит, не может (или не хочет) он подбирать более нейтральную лексику для выражения своей мысли. Так что теперь у меня появился еще один аргумент (причем довольно весомый) за умеренное использование обсценной лексики. Впрочем, даже без всех этих лингвистических выкладок никто не сможет запретить русскому человеку материться.